«Если ты выздоровел, протяни руку и вытащи того, кому плохо»

26 сентября 2016 года, 15:14

Информационное агентство «Время Н» публикует полный текст интервью с писательницей Дарьей Донцовой для авторской программы Романа Скуднякова «Без галстука» на ТК «Волга».

— Здравствуйте, в студии Роман Скудняков, в эфире программа «Без галстука». Этот человек сам однажды признался, что в детстве ничем не блистал: учился средне, и ни большого количества друзей, ни авторитета не имел. А теперь, по данным Книжной Российской палаты, он занимает первое место в рейтинге самых публикуемых и успешных авторов страны. У нас в гостях, как ее называют журналисты, «организованный заводик по лит-производству» Дарья Донцова.
Дарья Аркадьевна, здравствуйте.

— Здравствуйте. Я уточню вашу подводку — училась я отвратительно. У меня были полярные отметки — «пятерки» по гуманитарным предметам и «двойки» по остальным, но поскольку папа занимал очень высокий пост, был депутатом Верховного совета, членом ЦК и вообще генералом КГБ, то мне в школе «натягивали» «тройки». На самом деле, знаний по этим предметам было ровно ноль.

— А почему все же не Агриппина Аркадьевна? Не жалеете, что отказались от имени в угоду псевдонима?

— Это же псевдоним! Я осталась Агриппиной Аркадьевной. Я крещена Агриппиной и, когда прихожу в храм, я всегда Агриппина — меня никто не зовет там Дарьей. Дарья — это для почитателей и для обложки книги. Почему Агриппина? Я когда принесла первую рукопись, на ней было написано Агриппина Донцова. Донцова — моя фамилия по мужу, по отцу я Васильева. Редактор посмотрела, и когда одобрили выход книги, она, улыбаясь, сказала: «Очень хороший псевдоним, но вы понимаете, в чем дело? Агриппина — это как-то не так. Давайте мы сделаем вам другое имя». Это было 18 лет назад. Я вынула паспорт и положила перед ней. Была секундная реакция в ее глазах, а потом она сказала: «Все равно будет тяжело на обложке». У нас были разные варианты — Рина, Дарина, и так и сяк, а потом вдруг решили Дарья — по героине, и хорошо сократилось до «Д.Д.».

— Вы родились 7 июня. В этот день также родились: художник Поль Гоген, который до увлечения живописью был преуспевающим биржевым дельцом и заработал на большой особняк и личную карету, принцесса Бельгии Шарлотта, которая очень любила романсы и после замужества стала императрицей Мексики; известнейшая балерина, народная артистка РСФСР Наталья Касаткина, которой предсказали ее будущую профессию еще в восьмимесячном возрасте. Кто из них вам ближе?

— А еще «Глюкоза» Наташа Ионова тоже появилась на свет 7 июня. Мы с ней всегда в этот день посылаем друг другу смс-ки, поздравляем друг друга с нашим Днем рождения. Наверное, мне ближе все-таки Касаткина, потому что я ее знала. Гениальная была балерина.

— Вы близнецы по знаку Зодиака, а они, если верить гороскопам, достаточно активные и неусидчивые люди. Однако о вас говорят, что вы спокойный человек. Не соответствуете своему знаку?

— Есть момент характера, а есть момент воспитания. Меня воспитывала немка. Представьте, вы пришли в гости, у вас теплое пальто и ботинки на шнурках. Как вы будете вести себя? Хорошо воспитанный человек сначала надевает пальто, потом, держа ботиночки в руках, топает к двери, а потом он уже натягивает на себя ботиночки, чтобы не испачкать хозяйке пол. А со шнурочками как поступить? Их нужно скрутить рулетом и положить в ботиночек. Это называется — хорошее немецкое воспитание. Оно удерживает от проявления эмоций с одной стороны, а с другой стороны выцерковленность заставляет любить врагов. Поэтому, когда тебя начинают обижать, начинаешь думать, что это хороший человек, просто поступил неправильно. Опять же, удерживаешься.

— А я знаю случай, как один раз вы микрофоном «отходили» человека при всем честном народе. Чем он так не угодил?

— Это было на программе моего близкого друга Андрея Малахова, с которым мы знакомы очень много лет — еще до того момента, как он стал лицом Первого канала, а я — известной писательницей. Около меня сидел очень известный экстрасенс, который стал говорить, что онкологию не надо лечить в больнице. А мне вешают гарнитуру для разговора, либо петельку. Иногда их не хватает, и дают «выносник». Если дают «выносник» тому человеку, который не умеет с ним работать, он будет неправильно разговаривать. Поэтому «выносник» выдали мне. Я с ним сижу, а он такой большой. Вдруг этот человек начинает говорить про онкологию, и я ему очень тихо сказала: «Замолчите, пожалуйста, не несите чушь!». Он мне сказал, что чушь несу я, и вообще «химия убивает человека». Я взяла этот «выносник» и дала ему по башке. После этого я стала умолять выпускающего редактора Наташу вырезать этот кусок. «Нет! — сказала Наташа. — Я думаю именно это мы и оставим». С этим человеком мы потом помирились. Он даже в нашем издательстве ЭКСМО выпустил потом книгу, но я считаю, что это было неправильно — говорить на федеральном канале подобные глупости.

— Вы родились в семье писателя и высокопоставленного партийного работника Аркадия Васильева. Ваш успех — это больше результат ген, труда или отцовского «блата»?

— Нет, папиного блата никакого, потому что папа, к огромному сожалению, скончался, когда мне было 19 лет. Папа умер в 1972 году, а первая моя книга вышла в 1998 году. Большую часть жизни я прожила без папы, которого не очень хорошо знала, потому что с его работой он практически никогда не бывал дома. Каким был мой отец для этого государства, я поняла только тогда, когда его повезли хоронить на Новодевичье кладбище: перекрыли Садовое кольцо, понесли ордена и медали, которых я никогда не видела раньше, а вечером, когда мы вернулись в квартиру, была сдвинута картина и в стене была дыра. Я поняла, что в доме был сейф. Мне никогда об этом никто не рассказывал.

В 1998 году развивалась российская книгоиздательская промышленность, и блат уже не играл роли. Здесь важно хороша твоя рукопись или нет. Генетика — да, воспитание — да. Огромное количество книг, которые у нас дома были даже в туалете — да. Я была ребенком, который в 12 лет прочитал «Остров пингвинов» Анатоля Франца и ничего не понял, но прочитал. Может быть, это сыграло роль. Но какая-то предрасположенность точно есть.

— Досужие журналисты как-то подсчитали, что суммарный тираж всех ваших книг к 2016 году составил более 200 миллионов экземпляров, при этом вес одной книги 200 граммов, а на производство одной тонны бумаги уходит около 8 деревьев. Получается такой приличный лес — более чем из 340 тысяч деревьев. Вам, как любительнице живой природы, не жалко ли лес, который можно было бы сохранить, не будь ваших книг?

— Сейчас большинство книг делаются на бумаге, которую можно потом переделать. Издательство ЭКСМО уже давно перешло на эту бумагу. Она дороже, но поскольку мы хотим оставить нашим детям более или менее аккуратную планету, мы сейчас перешли именно на эту бумагу. Давайте вспомним о пластиковых пакетах, которые не разлагаются, об алюминиевых банках из-под напитков.

— А в формате аудиокниг бывают экземпляры?

— Аудиокниги и в электронном формате — нет. То, что бумажная книга умирает — это абсолютный миф. С электронными книгами проблема такая -не везде в России есть Интернет. Когда я вела программу на «Русском радио», мне однажды позвонила женщина в эфир и сказала, что она бежала три километра на лыжах, чтобы сделать этот звонок. Я так испугалась и говорю: «Милая, почему же вы не позвонили из дома?». Она мне сказала: «Я живу в деревне, очень далеко, в Томской области. Какой телефон, Дашенька?». Это к вопросу о том, как купить электронную книгу. Потом есть люди, которые просто ее не могут читать — у них плохо с глазами. А еще многим нравятся бумажные страницы. Электронная книга с бумажной очень хорошо сосуществуют: электронную удобно брать в отпуск, чтобы не тащить чемодан книг, а бумажная хороша дома. Они не враги, их не надо ставить в противовес друг другу. Не важно, в каком виде человек читает. Важно, что он вообще читает.

— У вас много публичных выступлений. Как готовите к ним свой артикуляционный аппарат?

— У меня? Мне не приходило это в голову. У меня есть проблема с дикцией: я не произношу звук «л» в тот момент, когда говорю «лапша». У меня получается «вапша». Но это не помешало мне вести программу на телевидении, на радио, выступать перед людьми. Это как борода. Вы знаете анекдот? У бородатого человека спросили, когда он ложится спать, куда он кладет бороду: «Вы мне подали тему, и я не спал всю ночь». Вот и я призадумалась.

— Мы знаем, что вы с детства изучали иностранные языки, а после учебы в университете работали переводчиком при Советском консульстве в Сирии. Поэтому мы решили подготовить для вас испытание — скороговорки на французском. Попробуете?

— Un ver de terre vert qui va vers un verre vert. Это что такое? Подумаю. «В стакане земли… куда бросили, зеленый, куда бросили, стакан»?

— Зеленый земляной червяк ползет к зеленому стакану. А второй вариант?

— Un pêcheur qui pêchait sous un pêcher, le pêcher empêcher le pêcheur de pêcher. Знаете, я говорю по-французски уже несколько лет, поэтому у меня нет проблем с ним.

— Вы известнейший писатель. У вас безумный график, публичная жизнь. Не хочется вам все бросить и стать переводчиком, как 40 лет назад?

— В консульстве в Алеппо? Я не так часто езжу за последнее время. В этом году я была только в Санкт-Петербурге, куда меня упросил приехать магазин «Буквоед». И то это получилось случайно, из-за того, что святейший патриарх Кирилл переменил место встречи. К вам вот приехала. А так я в последние лет десять вообще никуда не ездила. В Москве я много встречаюсь с людьми.

— О своей работе переводчика не вспоминаете сейчас?

— Вспоминаю. Я была на ярмарке во Франкфурте. Там не хватило переводчиков немецкого языка. Я молчала, как рыба. Я понимала, что если начну говорить на своем немецком, меня заставят переводить всем, но поскольку переводчица стала переводить очень плохо, я вырвала у нее микрофон и стала переводить сама. Это, наверное, последняя моя работа переводчиком.

— Вы узнали о том, что у вас рак, уже на четвертой стадии, когда врачи давали вам жить несколько месяцев. Но вы опровергли все прогнозы врачей, а спустя годы сказали — «болезнь — моя удача». Неужели это всерьез?

— Да, это правда. Понимаете, в чем дело? Есть два момента в понимании онкологии и две разные группы людей, поэтому разговор всегда разный. Один разговор — с человеком, который воцерковлен и верит в Господа нашего, Иисуса Христа. Он понимает, что пришел на Землю для спасения своей души. Спасения души без креста не бывает, поэтому он воспринимает болезнь радостно. Он понимает, что потом, даже если тело погибнет, его душа окажется у престола Господа за его страдания. А для невоцерковленных людей разговор другой. Это огромная удача. Почему? Потому что не надо спрашивать: «За что мне эта онкология?». Нужно спросить: «Для чего она мне?». Она тебе для того, чтобы ты изменился. Бежал куда-то, но остановился, посмотрел как ты жил, сообразил, что что-то у тебя в этой жизни было не так, и поменялся. Если ты поменяешься, ты выживешь. Как меняться — не спрашивайте, я не знаю. У меня тоже стоял такой вопрос. Женщины обычно начинают с внешности. Они меняют прическу, макияж, платье. Потом идут дальше — меняют мужа, потом понимают, что все это было неправильно, нужно меняться в душе, становиться добрее, любить того, кто живет около тебя, рядом. Когда приходит это понимание, человек начинает выздоравливать. Онкология — это не только таблетки и операции, химия. Без этого никак, но это еще изменение себя внутренне, как человека. Ни один врач вас не вылечит, если вы не захотите поменяться. Если это случается, тогда вы здоровы.

— Тему рака вы поднимаете не только в своей книге «Я очень хочу жить», но и на лекциях с женщинами. Понятно, что дают эти встречи женщинам — возможность прикоснуться к человеку, который пережил то, чего все они боятся. А вам эти встречи что-то дают?

— Это моя обязанность. Я всегда считала, что если ты выздоровел, протяни руку и вытащи того, кому плохо. Потому что, к сожалению, вокруг онкологии много мифов и вранья. Очень много медицинских форумов в Интернете, которые врут. Истерические женщины, сидящие там, не приносят добра ни себе, ни тем, кто заходит на эти форумы. Они пугают. Люди в начале заболевания растеряны, они впитывают любую информацию. Человек создан психологически так, что он скорее верит плохому, чем хорошему. «Я обязательно умру!», — думают они. Вы знаете, сколько раз в день я слышу эту фразу, когда ко мне подходят женщины на улице или в метро с этим разговором. Нет, не умрешь, потому что это ни в коем случае не приговор. Все, кто болел онкологией — мужчины и женщины — становятся братьями и сестрами по болезни. Потому что мы знаем то, чего, слава Богу, не знают те люди, которые не болели онкологией. Есть понимание того, что в мире много болезней, которые не лечатся вообще. Я дружу с матушкой Елизаветой — настоятельницей Марфо-Мариинской обители в Москве. Там есть хоспис для неврологически умирающих детей. Я не могу туда зайти. Я не понимаю, как там монахини работают. Вот это страшно! Это не лечится. Против этого нет лекарств. Онкология лечится. Это надо очень хорошо помнить. Если ты выздоровела, приходишь на работу и видишь свою коллегу в парике, подойди к ней и скажи: «Я понимаю, что с тобой. Я выздоровела. Ты тоже выздоровеешь». Протяни ей руку помощи, ведь это может делать каждый.

— Какие три главных совета вы можете дать людям, чтобы рак не стал для них приговором.

— Если бы рак был бы приговором, население России стало бы в два раза меньше. Это первое. Потому что онкология — достаточно распространенное заболевание. Я сейчас говорю не только о раке груди, а вообще об онкологии. Во-вторых, нужно понять, откуда в России пошла канцерофобия. А она пошла из советских времен, когда больному не сообщали на 1 и 2 стадии, что у него онкология. Его очень ловко обманывали. Было такое указание Минздрава. Ему объясняли — липома, мы тебе ее удаляем. Когда человек приходил к онкологическому отделению, задавался вопросом, зачем его сюда привели. «Но у вас же липома! Липома — это опухоль, а опухоль удаляется в онкологии». Удаляли опухоль, выдавали запечатанный конверт, просили отвезти в поликлинику. Многие женщины открывали конверт, и что они там видели? Шифр какой-то — «758К» и подпись, допустим: «Резекция по Пейти». Вы знаете, что это такое?! Женщины советской страны не имели Интернета. Что такое «резекция по Пейти» знали только врачи, а они крепко держали язык за зубами. Они отдавали все это в поликлинику, выздоравливали и даже не знали, что у них была онкология. А вот когда приглашали в реанимацию в терминальной стадии, когда человек умирает уже, там говорили: «Прощайтесь люди, у вашего родственника онкология». И вот как-то закрепилось уже — раз онкология, то смерть. В европейских странах, в Америке этого не было. Там всегда говорили родственникам, больным: «У вас онкология в первой стадии, мы с этим можем справиться». В 50-е, 60-е и 70-е годы. Поэтому там не возникло этого страха.

— Говорят, что нужно меньше есть красного мяса и избавляться от плесени в доме, чтобы не заболеть раком. Вы верите таким советам?

— Мне кажется, что в любых советах, которые поддерживают здоровое питание, есть определенная доля правды.

— Как вы питаетесь?

— Я совсем не ем красное мясо. Только рыбу и птицу. У меня два постных дня в неделю — среда и пятница, постные дни, которые выпадают на церковный календарь и четыре поста. Это очень хорошо сохраняет фигуру. Я занимаюсь фитнесом два раза в неделю. Хожу туда по ночам, потому что днем у меня нет времени. Занятий по три часа мне вполне хватает. Я очень мало ем животных жиров, на ночь ем зеленый горошек и кукурузу. Овощи люблю, фрукты — нет. Люблю рыбу и творог, не ем молочные продукты с пониженной жирностью. Очень легко найти книгу в Интернете или пойти к врачу-диетологу и посоветоваться с ним. У каждого своя диета. У меня, допустим, нет диабета, а у кого-то он есть. Значит, у человека начинают возникать ограничения. Есть очень хорошее правило — есть порции не больше того, что вмещается в вашу ладошку и четыре-пять раз в день. Главное — не еда. Главное — не злиться, стараться любить тех, кто около тебя, не делать никому плохо.

— Студентка филфака Екатерина Миронова спрашивает: «„Российская газета“ пару лет назад проводила опрос, какие книги должны войти в современную школьную программу. Среди них оказалась Джоан Роулинг, автор книг о Гарри Потере, и в вузах уже читают лекции по ее произведениям. А вот детективы даже как жанр не изучаются. Вам не обидно, что ваши книги, будучи массовой литературой, вряд ли окажутся в списках литературы у школьников и студентов?».

— Нет, мне это абсолютно не обидно. Джоан Роулинг — прекрасная писательница. Она написала знаковую эпохальную книгу, которую читает весь мир, и это очень правильно, что она включена в школьную программу, потому что там должна быть не только старая классика, но и современная. Не обидно еще и потому, что дети меня читают по собственной инициативе — помимо школьной программы. Кто хочет — тот читает, кто не хочет — тот не читает. Мир литературы настолько велик и огромен, а сейчас такой большой выбор книг в магазинах, что любой человек может найти для себя любимого писателя. Сейчас эта обязательность программы никак не вынуждает издательство выпускать только эти книги. Ориентируются на интерес, на то, что хочет читатель. Книгоиздательство — это бизнес, книгопродажа — тем более.

— Вопрос от нижегородки Светланы Шумаковой: «Говорят, что у вас счастливый автограф — и вылечивает, и замуж помогает выйти. Вы еще не устали от людей, которые жаждут вашей подписи на книге?».

— Нет, я совершенно не устала от людей. Я совсем недавно сидела пять часов на московской книжной выставке-ярмарке. Я очень люблю своих читателей. Более того, у меня есть страница в соцсети «Инстаграм». Среди подписчиков есть и мои читательницы в Нижнем Новгороде, и я жду, что они сегодня придут: они знают, что для моих подписчиков у меня всегда обнимашки и поцелуи. Потому что они практически живут у меня дома при помощи этой сети. Я очень люблю своих читателей. Мне их жаль, потому что очень многие из них несут жизнь на плечах, как бетонный блок. Я пытаюсь им объяснить, а они очень честно и откровенно думают, что радость в жизни бывает только выйти замуж, купить квартиру, родить ребенка, найти шикарную работу, шубу купить. Это такие пять радостей, которые бывают очень редко. Ты же квартиру покупаешь не каждый день, шубы не у всех случаются. Когда пытаешься им это объяснить, получается, но не со всеми.

— В школе вы не любили точные науки — физику и химию, слово «валентность», как вы сами признавались, было для вас самым загадочным. Тем не менее, с помощью точных наук можно рассчитать даже свой успех, если верить знаменитому физику Альберту Эйнштейну. Его формула успеха выглядит так: А (успех) = X (работа) + Y (игра) + Z (Ваше умение молчать). А какова формула успеха у Вас, прирожденного гуманитария?

— Я могу ответить словами близкого друга моего отца, советского писателя Валентина Катаева. Я его в 12 лет спросила: «Дядя Валя, а что главное для писателя?». Он на меня так посмотрел и сказал: «Знаешь, деточка, железная задница». Я на него посмотрела в ужасе, я ожидала совершенно иного ответа. Я спросила: «А почему так?». Он мне ответил: «Понимаешь, детонька, писатель он такой — хочет пойти погулять, поболтать, попить кофе, а железная задница тянет его в кресло, и он вынужден сидеть и писать». Валентин Петрович был большим шутником, и я подумала, что он просто надо мной пошутил, но сейчас, спустя многие годы, я понимаю, что он был прав. Основной орган писателя это тот, который не дает встать с места и велит писать, писать и писать.

Формула успеха — это любовь к своему писателю, трудолюбие и понимание того, что если у тебя есть талант — он дан тебе от Господа. Не гордись собой.

— Мы подготовили для вас испытание. Если правильно ответите на вопрос, получите книгу «Нижний Новгород и нижегородцы в старинных фотографиях», если ответите неправильно, то «Скупые годы» о подростках в годы Великой Отечественной войны.

Многие известные писатели страдали различными болезнями, что, однако, не помешало им стать великими. А каким заболеванием, согласно данным биографов, страдала королева детектива Агата Кристи?

— Не могла писать от руки
— Боялась читать свои книги
— Забывала только что написанный текст
— Считала себя героиней своих романов

— Считать себя героиней всех своих романов, по-моему, не болезнь. Это свойственно многим писателям. Хотя она не писала от первого лица. Я, к сожалению, плохо знакома с биографией Агаты Кристи, но, опираясь на свой писательский опыт, думаю, что она забывала написанные романы. Насчет того, что не могла писать от руки, я не могу сказать, потому что я не знаю, работала она на машинке или писала. Боялась ли она писать книги? Скорее всего, не то чтобы боялась, а просто не любила. Не хочется читать свою книгу, потому что когда ты ее читаешь, моментально хочешь там что-то поправить. Надо выбрать один ответ. Давайте выберем ответ, что она не могла писать от руки. У меня в свое время была запись с Галкиным, когда он вел программу «Кто хочет стать миллионером». В процессе этой программы он задавал мне вопросы. Я начинала отвечать неправильно, если у Максима как-то кривился глаз, я понимала, что говорю не то, и моментально меняла ответ и говорила что-то другое. В результате программа собрала огромный рейтинг из-за того, что все переживали. Нет, я поменяю свой ответ. Давайте предположим, что она боялась читать свои книги.

— Агата Кристи страдала дисграфией — она не могла от руки записывать текст, поэтому все ее романы были надиктованы. Агата Кристи еще ребенком никак не могла научиться писать. Она делала столько ошибок и писала так медленно, что родители забрали ее из школы, и девочке пришлось продолжить обучение дома. До конца своей жизни Агата Кристи так и не научилась грамотно писать и делала множество ошибок.

— Действительно многие писатели были дисграфиками. Дисграфия — это неспособность выразить на бумаге слово. Это перестановка слогов. Она могла знать, что слово «счастье» пишется через «т», но писала «тьессча». Дислексиками и дисграфиками были многие талантливые люди.

— Какие у вас ближайшие творческие планы, которыми вы еще не делились? Может быть, готовите очередной сюрприз читателям, как это было с «Книгой кулинарных рецептов лентяйки» в 2003 году?

— Я написала сценарий для большого телесериала. Это не детективный роман. Я, к сожалению, связана контрактом с одним из крупных телеканалов и не могу рассказывать полностью всю историю. Сценарий уже сдан, съемки сейчас начнутся, и когда они начнутся, у меня «развяжется рот». Подобного телесериала на нашем телевидении нет. Тема такая никогда не поднималась. Я просто очень жду. Еще я пишу детские книги. Вот книга «Амулет добра» из серии «Сказки прекрасной долины». Это первая книга из этой серии. Мы очень долго искали художника. Знаете, какая проблема с ними? Они все рисовали свои картинки — хорошо, красиво, но было как-то очень зло. В результате мы в «Инстаграме» совершенно случайно нашли Юлю — непрофессионального художника, которая и сделала оформление этой книги. Это сказка о том, куда уходят животные после смерти, где они живут, что с ними происходит, и как они к нам потом обязательно возвращаются.

— Спасибо за интересный разговор, передаю вам те вопросы, на которые вы не успели ответить, для того, чтобы вы ответили на них лично. Спасибо за участие! Хочется и дальше пожелать вам вдохновения, чтобы все большее количество людей, прикоснувшись к вам, чувствовали себя счастливыми и, читая ваши книги и встречаясь на тех лекциях, которые вы проводите. Спасибо!

— Спасибо вам огромное!